* * *

Стабильного завтра уже не будет.

Со стен нашего мира сыплется штукатурка!

И если в каких-то людях еще есть люди,

Быть может, им хватит толку

Взорвать все и поселиться на Марсе!

Отстроить мир заново, как после Ноевого ковчега.

Схватить парочку чемоданов, и прочь из этого века,

Навстречу новой земле и лживым сказкам о Питере Пэне,

Мы все давно прогорели…

И потеряли любовь, надежду и веру…

Все рьяно верим в скупой реализм,

И в то, что все временно, а значит, без значения,

Как ты поступишь в тот или иной миг.

В параллельной вселенной

Девочка лет пяти обязательно откликнется на твой крик

И кинет спасательный круг, но он не долетит…

Какой ты кретин, что до сих пор веришь в волшебную пыльцу и фей!

Я с сожалением смотрю

на тонущего, барахтающегося, глотающего последний воздух тебя…

на твой мир…

И закрываю дверь.

 

 

* * *

Старый обрюзгший Кай

Спускается по гниющей лестнице,

Проходит сквозь переулки кашляющих домов.

На углах стоят проститутки,

А в мыслях звенит: «повеситься!»

Морщинистый и испуганный,

Покинут и одинок,

Кай вспоминает сад с розами,

Любимую добрую Герду.

«Она, верно, вышла замуж и родила детей».

А он разводит котов, они нашли кров под дверью,

А он страдает в душе и сторонится людей.

 

Герда сидит и морщится от уюта и дома теплого,

Герда, бывает, вспомнит, что где-то бредет ее Кай,

Герда всплакнет тихонечко,

В груди сердце ёкнет немножечко,

И где-то в мыслях помолится:

«Мой, Кай, ты ко мне приезжай!»

 

Нет, Герда не вышла замуж,

Одна бродит по улице.

Живет всю жизнь в ожидании,

Что он постучит в ее дверь,

Давно схоронила бабушку,

Сама уже стала старенькой,

Работает доброй нянечкой

Для соседских детей.

 

Кай приходит с рассветом,

Двадцать второго апреля,

Не знаю, какого года,

Он столько уже блуждал.

С улыбкой встречает Герда,

Как будто не было лет тех.

Они ложатся в обнимку

Средь радужных покрывал.

 

 

* * *

Ты сидишь у камина, и что-то строчишь,

Рисуя картины в воображении.

Проблема лишь в том, что весь твой сказочный мир –

Десятиминутное сновидение.

Тебя раздевали когда-нибудь до костей,

Чтоб душу меж ребер выскрести

И поместить на обложку Плейбоя

Чтоб ты увидел, что в животе не летают бабочки,

И нет городка для фей!

Чтобы хоть раз в жизни, но убрать из тебя весь гребаный оптимизм,

И ты прозрел, что в мире помимо грез есть еще боль и горе?!

Ты, верно, думаешь, что я люблю говорить о плохом?

Да нет, я бы тоже не прочь

Жить в домике из шоколада и сахарной ваты.

Только вот мой дом в старой хрущовке

С плешивым блохастым псом,

А начальник третий месяц подряд тянет с зарплатой!

Но что тебе-то?

Ты пиши себе, пиши

И катайся для вдохновения в дряхлой рыбацкой лодке.

Я люблю, на досуге, читать про твои миражи,

Тоже хочется в них поверить…

 

Пойду-ка схожу за водкой.

 

 

* * *

Улететь бы в далекие дали безбрежной вселенной.

Как-то в детстве нас всех пугали черными дырами.

Я б наелась космической пылью,

Хвостами кометными.

Я б забыла о том, были мы или не были.

Я б писала стихи,

Сочиняла куплеты нелепые.

Сколько книг и вселенных чужих

Неопознано и неузнано?

И в твоем шкафу оплатили аренду скелеты,

Не правда ли?

Можно чувствовать тягу, а можно пытаться не чувствовать…

Расскажи мне бредовую сказку о маленькой девочке

Ты же сказочник, знаю, поэтому не увиливай, –

Ты хотя бы во сне хватал за хвосты кометы?

Собирал с небосводов остатки дождей?

Играл с родившимся инеем?

 

…Я хочу хоть немного еще поиграть в наивную…

 

 

---

Комментарии читателей:

Комментарии читателей: