Белая ночь
Вдруг проснешься еще до восхода,
Бледный сумрак плывет по квартире...
Нет ни века, ни часа, ни года,
На дворе никакая погода,
Немота в окружающем мире.
И весь город стоит в этом море,
В этом чудном, спокойном свеченьи.
Нет ни боли, ни страха, ни горя...
Словно дети в огромном соборе
Онемели от благоговенья.
***
Тот яркий, пряный южный день надолго в душу мне запал –
причерноморский городок, бульвар, курортная толпа...
И восхищённый громкий шёпот твой:
«Смотри скорей наверх!» Над головой
балкончик низкий в зелени, в цветах
на нём совсем ещё не старая чета.
Он смуглокожий, полноватый и в усах,
у ней немыслимый атласный бантик в волосах.
На лицах отражение достатка - довольство и покой,
как будто бы балкон их личный рай земной,
Мещанский рай, блаженство там - «владеть».
Но невозможно не признаться,
что было хорошо на них глядеть
и счастьем их нелепым любоваться.
На пути от БДТ до Владимирского
Вдоль Фонтанки бегут фонари,
словно длинная цепь золотая,
а вдали приглушенно вздыхая,
белым заревом Невский горит.
Здесь покой - у замерзшей реки.
Ранний сумрак и синий, и жидкий...
Фонари в нем парчовою ниткой,
Мелко ткут золотые стежки.
Рассыпают свой жёлтый уют
По сугробам, как скатерти, белым,
А дома отступают несмело
В темноту икак будто растут.
Небо светится дальним окном,
цвета странного - тёмной сирени...
И куда-то уходят волненья,
словно ты при свече в упоеньи
пёстрым бисером шьешь полотно.
А в промоинах чёрных вода
чуть рябит среди серогольда.
Щербаков – просто узкая щель,
в нём темно и как будто теплее...
В мягком сумраке прошлое реет,
точно время тут село на мель.
Во дворах приютились века,
там в потёмках мальчишки играют,
крики звонкие в воздухе тают,
словно слышатся издалека.
здесь чудесно, и нравится мне
плыть по улице между веками...
Что-то шепчет цветнымигнями
новогодняя ёлка в окне.
Но Владимирский новый пассаж
выплывает чертогом Кощея.
От него жуткой нежитью веет,
сине - красной подсветкой наглеет
чьих - то денег убогая блажь.
А на той стороне белый храм,
и метро, и толпа... будни там.
В крематории
Здесь у дверей небытия
бессмысленны любые знанья...
Здесь снова веришь в заклинанья
и снова плоская Земля.
***
Смотрю на «Спас», стою в воротах сада,
вокруг - зимы неприбранный уют.
Сугробы ростом выше,чемграда,
а с неба тёмного бесшумным водопадом
на фонари снежинки крупные бегут.
Там за Невой, напротив зоосада
когда-то было, было так уже.
Когда родные все с тобою рядом,
и в тесноте ночной - уют и беспорядок
покой и счастье там, на пятом этаже.
***
Там, где за край земли
солнечный шар упал,
там в золотой пыли
кто - то меня позвал.
Тонкой иглой тоска
сладко в душе саднит,
на золотой закат
тянет, как на магнит.
***
Когда я заведу себе собачку,
коричневую таксу с умным взглядом,
она засеменит со мною рядом,
похожая наамочку – гордячку,
затянутую в шёлковое платье.
Что ниже всех, на это наплевать ей:
она и снизу свысока смотреть умеет.
И, как надменная улыбка, хвостик реет.
***
Синий мартовский вечер едва уловимо
пахнет тающим снегом... И неповторимый,
тонкий запах морочит и дразнит сознанье
предвкушеньем надежд, смутным воспоминаньем.
Что-то незавершённое скоро свершится,
что-то неуловимое вдруг воплотится.
Слабый запах весны, терпкий привкус желанья...
Снег сойдёт и, увы, замолчит подсознанье.
***
Ах как быстро, как быстро темнеет,
мне не жалко прошедшего дня.
Но вот сумерки — их я жалею,
мимолётность их жалит меня.
Акварельная краска в стакане
заклубится, как сумрачный свет.
И мгновенье останется с нами.
Навсегда. Или нет? Или нет??
Комментарии читателей:
Комментарии читателей:
« Предыдущее произведениеСледующее произведение »