Он был необычным, и всё же он был такой же, как и все. Лишь один в стройном ряду многих. Но это никак не умоляло его достоинств и не принижало значимости. Он был, существовал и готов был пожить пусть и недолгий, но в какой-то мере век. Ведь не зря же он был создан? Существует на всё цель, но ведома ли она нам в момент нашего рождения? А в момент смерти? Сложные вопросы для длинною в век, но всё же короткой жизни. Он решил не думать об этом, а насладиться. Ласковыми руками, теплыми прикосновениями к поверхности только что оформившегося тела – у него появилась форма, и она ему чертовски нравилась. Легкий флёр чего-то воздушного окутал пространство и стёр на время границы, видимость и очертания близлежащих предметов. Трудно сказать, что это было. Он слишком мало существовал на этом свете, чтобы иметь ответы даже на подобные вопросы, но в нем томилось любопытство ребёнка, с удивлением взирающего на мир и делающего свои первые шаги. Шаги… Ходить же не получалось, если только перекатываться, но и это оказалось недоступно. Всё те же руки ласково, но твердо определили для него место – жесткая поверхность стола с всё тем же флёром, белым и невесомым, как облака, которые он никогда не знал, но надеялся однажды узнать. Он был романтиком, хотя откуда простой пельмень мог это знать?
Вот руки вновь приближаются к нему, подцепляют двумя пальцами и поднимают в воздух -полёт… На какой-то момент он задерживается в одной точке и смотрит на вновь обретенный мир под другим углом, с высоты. Захватывает дух, просыпается жажда жизни, потребность узнать, а что же будет дальше. А дальше снова будет полёт в стремительную пучину, которая оказывается заметна не сразу, потому что все помыслы его были устремлены туда, в высь. Он летит вниз, навстречу земле, а точнее водовороту, и становится так горячо, обжигающе горячо, как бывает, когда… Он не знал, где ещё бывает подобное. Сейчас это не имело значение. Как и булькающие звуки, окутывающие его, необычного, но такого же, как и все.
Ведь он только пельмень…
Комментарии читателей: