Анна Балхашева «Здоровое перо»


За ужином наш шестиклассник сообщил:

- Мы будем участвовать в шествии, посвященном Пушкину.

- Кто это мы, - спросил муж.

- Наш класс.

- Почему в мае? – поинтересовалась я. – Пушкинские даты в июне и в январе.

- Не знаю. Но кто-то будет изображать Пушкина.

- Хорошо. Один будет Пушкиным. А остальные что будут делать?

- Остальные понесут здоровое перо.

Мы с мужем переглянулись. Вспомнились «Заповедник» Довлатова и фильм Мамина «Бакенбарды». Сухоруков машет тростью и декламирует: «Прибе-жали в избу дети, в торо-пях зовут отца…»

- А чернильницу покатите? – спросил муж.

Потом позвонила учительница и попросила сопроводить ребят. Я охотно согласилась, т.к. шествие с пером хотелось увидеть своими глазами.

В классе дети помогали друг другу надевать атласные пончо, символизирующие крылатки, и картонные цилиндры. В крылатки облачились и девочки, и директор школы, солидный мужчина с кучерявой шевелюрой и бородой. Цилиндр на его голове не держался, а в одной накидке, без цилиндра, он стал похож на священника – прямо поп из «Сказки о попе и его работнике Балде». К полутораметровому перу из фанеры с надписью манерными буквами «А.С.Пушкин» всем прицепиться не удалось. Перо доверили самому крупному мальчику, высокому и толстому, этакому отмасштабированному Пушкину, и он пристроил его на плече на манер бревна.

Мероприятие было организовано районным комитетом образования. Школьные отряды собрались возле библиотеки, построились и двинулись по проезжей части проспекта. Ради этого мощного субботнего мероприятия люди в форме на сорок минут перекрыли дорожное движение. Я разглядела перекошенное возмущением лицо таксиста и выражение унылой терпеливости на лице водителя автобуса.

Дети из других школ были одеты не менее затейливо, чем наши. Очевидно, на свет были извлечены все костюмерные запасы. Девочки в каких-то длинных платьях и чепцах с пыльными кружевами – то ли няни, то ли барышни-крестьянки. Толпа богатырей в картонных кольчугах с деревянными непропорционально маленькими мечами, напоминающими задубевшие мужские галстуки.

Отряды проходили мимо трибуны с представителями роно. Административные лица приветствовали участников шествия, декламировали отрывки из стихотворений и поэм. «Бу-бу-бу-бу, бе-бе, ба-ба-ба-ба ба-ба-ба» - получалось на выходе из микрофона.

Мимо трибуны проплыли на шестах золотой петух и золотая рыбка. На носилках пронесли девочку в кокошнике – очевидно, «мертвую царевну».

Одна из школ инсценировала «Руслана и Людмилу». Впереди колонны шествовал маленький мальчик в колпаке Санта Клауса с прицепленной к нему колоссальной бородой Черномора, которую несли за ним пятеро старшеклассников. За ними, придерживая шлем, имитировал конский скок Руслан, и на нем дрыгала безвольными ногами тряпочная лошадка.

Черти, кощеи, коты – все это двигалось в пушкинском марше, и получалось, что как ни принарядись, попадешь, то в сказку, то в поэму, то в стихотворение. И становилось понятно, что Пушкин – действительно, «наше все».

Мы в своих крылатках миновали трибуну, завернули к школе. Директор радостно сказал: «Спасибо дети и родители! Отстрелялись!»

Пончо-крылатки сгрузили в большой пакет. Цилиндры нагромоздили на книжный шкаф. Здоровое перо поставили в уголок рядом со шваброй.

Всем было весело, и только одна девочка спросила гнусавым голоском: «И зачем все это было»?

А я подумала, что если бы не дети, то взрослые, включая учительницу, обязательно выпили.






Комментарии читателей:

Добавление комментария

Ваше имя:


Текст комментария:





Внимание!
Текст комментария будет добавлен
только после проверки модератором.